Мировая история в лицах > ТЕХНИКА И ТЕХНОЛОГИИ: Изобретатели. Конструкторы. Инженеры > 
ТЕХНИКА И ТЕХНОЛОГИИ
ТЕХНИКА И ТЕХНОЛОГИИО них говорят
Ледоколу «Красин»
проекта «Ермак» – 100 лет.
В Санкт-Петербурге, в самом конце набережной Лейтенанта Шмидта (23-я линия), пришвартован ветеран арктического флота паровой эпохи двигателей, а с 2004 года – Ледокол-Музей (филиал Музея Мирового океана в Калининграде). Овеянный легендами «Красин» с 1992 года является памятником судостроения мирового уровня, но по сей день остаётся на плаву, и все его приборы могут работать в нормальном режиме. В 1956—1960 гг. ледокол прошёл масштабную модернизацию на верфи им. Матиаса Тезена (г. Висмар, ГДР) и выглядит иначе (сохранился только уникальный клёпанный корпус), чем тот, что 3 (16) августа 1916 года был спущен на воду со стапелей в Ньюкасле (Великобритания).
100 лет назад, 31 марта 1917 года, на ледоколе «Святогор» (назв. до 1927 г.) был поднят Андреевский флаг. Второй арктический ледокол России был зачислен в состав боевой эскадры – флотилии Северного Ледовитого океана (первый командир ФСЛО – вице-адмирал Л.Б. Кербер; род. в приходе Ринген (Rõngu); Тартумаа) с припиской к порту Архангельск, ставшим надёжной опорой Российской империи в годы Первой мировой войны (1914—1918).
«Крёстным» отцом ледокола «Святогор» («Красин») можно считать адмирала Николая Оттовича фон Эссена (умер в Ревеле; отец род. в Ярвамаа) – его славное имя тесно связано с эпохой возрождения Российского флота после полного разгрома в Русско-японской войне (1904—1905).
Командующий Балтийским флотом (1909—1915) Н.О. Эссен поставил перед Морским Техническим комитетом Адмиралтейства вопрос о строительстве новых ледоколов: для обеспечения военных действий российского флота в зимний период, а, главное, для проводки через дрейфующие льды и сопровождения в Баренцева и Белом морях транспортов союзных держав (военный блок «Антанта») – Архангельское «окно» в Европу востребовано круглый год.
При участии Морского министра (1911—февраль, 1917) в последнем правительстве Российской империи – адмирала Григоровича Ивана Константиновича (выпускник Николаевской гимназии в Ревеле – Keiser Nikolai I Gümnaasium; родители похор. в Ревеле) в январе 1916 года был заключён контракт с фирмой W. G. Armstrong, Whitworth & Co. Ltd.
Паровой линейный ледокол «Святогор» проекта «Ермак», разработанный русскими инженерами, отличался более совершенной конструкцией и по тактико-техническим данным (водоизмещение – 10200 т; силовая установка – паровая машина с тремя водотрубными котлами общей мощностью 11400 л.с.; скорость – до 16 узлов) превосходил детище вице-адмирала Степана Осиповича Макарова.
Первый в мире ледокол арктического класса – «Ермак» (8730 т; мощность паровых машин – 9000 л.с.; скорость – 12 узлов) – имел бочкообразный корпус и мог наползать на лёд и ломать его собственной тяжестью. В свою первую северную экспедицию (кап. С.О. Макаров) 9 марта 1899 года вызволил из ледового плена 11 пароходов, следовавших в Ревель (Таллинн), тогда успеху операции в Финском заливе способствовало и новое устройство – радиотелеграф А.С.Попова. «Ермак» исключён из состава Северного морского флота и в 1964 году утилизирован.
«Святогор» («Красин») прослужил гораздо дольше: 35 лет оставался лучшим ледоколом мира, в начале 1990-х годов совершил последнее плавание по портам Европы.
Летом 1918 года «красный» капитан «Святогора» Дрейер Николай Александрович затопил судно (по палубу), преграждая путь английским военным кораблям в устье реки Северная Двина, – интервенты его расстреляли, ледокол подняли. С 1920 года «Святогор» ходил под британским флагом и назывался HMS Sviatogor – Корабль её Величества «Святогор».
Благодаря дипломатическим усилиям наркома внешней торговли СССР Леонида Борисовича Красина (он также готовил к подписанию Тартуский мирный договор 1920 года – Tartu rahu), «Святогор» удалось выкупить у правительства Великобритании и вернуть в Советскую Россию (1922).
19 ноября 1927 года ледокол получил новое имя «Красин».
Он и прославил СССР в 1928 году при спасении в высоких широтах экспедиции генерала Умберто Нобиле, отправишейся на дирижабле N-4 "Italia" к Северному полюсу. Весь мир следил за арктической эпопеей: 21 самолёт (и полярника Р. Амундсена) с международными экипажами на борту и 18 кораблей – под флагами шести стран (СССР, Норвегия, Италия, Швеция, Финляндия, Франция) – устремились на поиски 16 аэронавтов во льдах Северного Ледовитого океана.
Флагманом стал ледокол «Красин», на котором находилась советская спасательная экспедиция (рук. проф. Р.Л. Самойлович; лётный экипаж Б.Г. Чухновского). Исполинское судно победило в борьбе с 1-2- метровой толщей льда и торосами – потеряв лопасть гребного винта (одного из трёх), повредив рулевой аппарат, оно пробилось к северному побережью архипелага Шпицберген, и 12 июля 7 человек из лагеря «Красная палатка» были спасены.
22–23 сентября у архипелага Земля Франца-Иосифа «Красин» достиг рекордных для ледокола координат 81º 47' с.ш. и 20° 30' в.д.
Действиями героического экипажа (116 чел.) блестяще руководил опытный ледокольный капитан Карл Павлович Эгги–Эгге/Karl Jõgi (род. в дер. Имара (Imara küla), на о. Эзель/Сааремаа).
С 12 июня по 5 октября 1928 года военный морской инженер Орас Пауль Юрьевич/Paul-Ants Oras (род. в Кехтна/ Kehtna; Рапламаа), был заместителем начальника и комиссаром экспедиции на ледоколе «Красин».
В экспозиции Ледокола-музея есть подлинный фрагмент оболочки разбившегося дирижабля "Italia" и Фотоальбом Пауля Ораса 1928 г. с самыми яркими и малоизвестными эпизодами двух беспримерных по тем временам походов «Красина».
Все газеты мира пестрели восторженными заголовками, нескончаемый поток телеграмм обрушился на «красинцев».
В судьбе ледокола «Красин» наступил «звёздный» час, а потом была проводка грузовых судов через ледовые поля; подвиги в Карском море и в восточной Арктике, переходы на Тихий океан; в 1942 году «Красин» в составе союзного конвоя PQ-15 приходил в Мурманск; неоспорима роль первооткрывателя Северного Морского пути – основной транспортной артерии советской Арктики; немалая заслуга его в открытии месторождений нефти и газа на Шпицбергене и Земле Франца-Иосифа, где «Красин» служил плавучей электростанцией для буровых установок.
Символично, что история ледокола начиналась в 1917 году, когда возникло первое социалистическое государство – Советская Россия.
В 1992 году развалился Советский Союз, а старейший арктический ледокол «Красин» нашёл свою вечную стоянку у Васильевского острова.
Инженер А.А. Агте с о. Эзель
в 200-летней
истории
«золотой
лихорадки» в России
200 лет назад на Среднем Урале случилась настоящая «золотая лихорадка».
Симптомы её появились ещё в 1814 году, тогда под Екатеринбургом в бассейне рек Берёзовка и Пышма штейгер Лев Брусницын обнаружил россыпи золотоносного песка и впервые в России (и в северных странах) начал промышленную разработку «песошного золота». Рентабельность оказалась выше (в 4 раза), чем при добыче золота из берёзовских кварцевых жил в шахтах, в адских условиях; здесь в 1745 году первое рудное золото в России открыл Ерофей Марков.
В 1817—1823 гг. Екатеринбург (в совет. вр. – г. Свердловск) становится одним из мировых центров золотодобычи. Первую вспышку «золотой лихорадки» на россыпном золоте вызвали А.А. Агте (1775—1832) и Н.И. Мундт (1780—1836), нашедшие золотоносную россыпь в черте города.
С начальником «горного города» О.С. Осиповым составляли «триумвират тогдашних екатеринбургских командиров».
Горный инженер (1798) Николай Иванович Мундт/Мунт – маркшейдер 9-го класса (1815), минцмейстер (знак «ЕМ–НМ») Екатеринбургского монетного двора (1810—1821), управитель ЕМД (1815, 1820). В 1817—1835 гг. значился в компаньонах демидовского «золотого» приказчика П.С. Соловьёва и его сына Фёдора – они мыли золото по берегам речек Чёрный Исток и Каменка.
Горный инженер и изобретатель Адольф Андреевич Агте (Ахте, Агге)/Hermann Adolf von Agthe (Achte), уроженец острова Эзель/Сааремаа, обер-бергмейстер 7-го класса (1815), был помощником горн. начальника Екатеринбургских з-дов Осипова и председательствующим в Главной конторе Ек. з-дов, руководил золотосплавочной лабораторией и амальгамирной фабрикой (произ-во с использ. ртути), где внедрил эффективный способ добычи и выплавки золота из т.н. «чёрных шлихов» (1806—1816); в его ведении находились заводское казначейство, учебные заведения и 1-ая городская типография.
На одном уральском сайте упоминается, что «две дамы – жёны горных инженеров» приобрели землю под бумажную фабрику у Мельковки. При строительстве плотины образовался большой пруд, а в 1817 году горные чиновники открыли россыпное золото в песчаных отложениях речки (глубина –1 м, ширина – 5 м) – приток р. Исеть.
Другой источник уточняет:
«…соорудили на речке Мельковке земляную плотину дл. 130 и шир. 5,5 сажен, а при ней – вешний прорез дл. 2 сажени 2 аршина и шир. 2 сажени 1 аршин и сливной мост дл. 6 сажен». Детальное обследование породы и мельковских песков подтвердило значительные запасы золота. Казна, заинтересованная в быстром освоении перспективного промысла, поддержала предложение Горного правления «поблизости песчаных приисков на речке Мельковке и плотине, принадлежавшей господам А.А. Агте и Н.И. Мундту, купить от них оную и пристроить промывающую ф-ку». См. коллаж.
Мельковский прииск начал работать 8 сентября 1817 года и 12 лет щедро пополнял запас гос. казны.
Мельковская слобода была эпицентром массового скопления золотоискателей. Оказался золотым и приток Мельковки – р. Основинка; впадающие в Исеть речки – ручейки также несли драгоценный песок.
Шесть лет большого золота тысячи людей промышляли «песошным золотом» на Малаховке, Акулинке, Монастырке, Ольховке, Чёрной. Было создано свыше 80 приисков. Добыча золота из россыпей перекрыла шахтную добычу – 105 пудов против 14–18 пудов (это ежегодно).
В 1817 году возобновилась чеканка золотых монет – пятирублёвок.
Новости из уральской столицы встряхнули мировую экономику: во всех ведущих странах был введён золотой стандарт, но мировая добыча золота в начале XIX века оставалась на низком уровне, что угрожало мировой денежной системе крахом. Спасение пришло с русских приисков россыпного золота – около двухсот только на Урале (1823), из года в год открывались надёжные россыпи на всей двухтысячевёрстной территории.
Уральская «золотая лихорадка» 20 лет потрясала обильно золотоносный горнозаводской край; именно здесь отрабатывались технологии поиска и обработки коренного и россыпного золота (уральский опыт старатели применили на Аляске), А.А. Агте и др. сконструировали машины по извлечению золота; организованные Горным правлением изыскательские работы не имели аналогов в истории.
В 1820-е годы доля России в мировой добыче золота поднялась с 3% до 47%, и она 30 лет удерживала статус первой державы по золотодобыче.
Но 1849 год стал переломным – начиналась эпоха бурных потрясений великих «золотых лихорадок»: калифорнийская (пик – в 1849 г.), австралийская (1851), южно-африканская (1886), клондайкская (1896) и аляскинская (1898).
В Российской империи старательский ажиотаж на россыпном золоте охватил сибирские просторы, Алтай и р. Амур (1828—1921).
Золото стало «основой денежного обращения и международных расчётов, оттеснив серебро на скромную роль разменной монеты».
Министр финансов Е.Ф. Канкрин (1823—1844), помимо империала (десятирублёвая золотая монета) и золотого червонца (трёхрублёвик), начал чеканку белых червонцев – монет из самородной уральской платины, впервые в мире (1828).
В ходе Денежной реформы (1839—1843) базовой монетной единицей стал серебряный рубль.
В 2017 году цеха бывшего завода «Уралтрансмаш» пошли под снос, появится современный городской район (Мельковские кварталы?), по проекту – на поверхность вернётся легендарная речка Мельковка.
Наконец, есть повод вспомнить А.А. Агте/Ахте–оружейника: в 1827 году (190) литейщик Кусинского завода Василий Турукин открыл Ахтенское (Fe) месторождение на территории Златоустовского горного округа (Челябинская обл.), сохранив на карте Южного Урала имя горного начальника Златоустовских заводов и Оружейной фабрики (1826—1831).
Племянник – генерал-майор Николай Христианович Агте (Ахте)/Nikolai von Agthe (Achte), военный топограф, начальник Забайкальской (секретной) экспедиции (1849—1852), по её результатам Российская империя на Дальнем Востоке приросла землями нижнего Приамурья и Приморья (1858—1861).
120 лет первому российскому
автомобилю Яковлев–Фрезе
120 лет назад 1 (13) июля 1896 года на Всероссийской промышленно-художественной выставке в Нижнем Новгороде была представлена первая модель русского автомобиля c двигателем внутреннего сгорания (располагался за сиденьем). Целиком – до последнего винтика – был изготовлен в России: бензиновый одноцилиндровый четырёхтактный двигатель мощностью до 2 л.с. и трансмиссия (две передачи: для движения вперёд и режим холостого хода) – на Первом русском заводе керосиновых и газовых двигателей Е.А. Яковлева, двухместный кузов со складным кожаным верхом, ходовая часть и колёса – в мастерских Экипажной фабрики «Фрезе и К°».
«Cамодвижущийся экипаж» Петра Александровича Фрезе (горный инженер) и Евгения Александровича Яковлева (морской офицер) имел с автомобилем «Benz Velo» (Карл Бенц; 1893) почти одинаковую колёсную базу и сходную конструкцию, но получился шире по колее, весил 320 кг (на 50–70 кг тяжелее). Однако он отличался рамой и оригинальными деталями.
П.А. Фрезе предложил изящную конструкцию передней подвески, поместив рессоры рядом с колёсами – оба поворачивались в стороны вместе с рессорами; он запатентовал эту разработку рулевого управления.
Автомобиль Яковлев – Фрезе мог развивать скорость до 21 км/час и при полной заправке топливного бака проезжать до 200 км.
После смерти Е.А. Яковлева (1898) Пётр Фрезе, во главе Акционерного общества постройки и эксплуатации экипажей и автомобилей Фрезе и К°, стал первопроходцем серийного производства в России легковых и грузовых автомобилей; двигатели для них он выписывал у французских фирм («Renault» и др.)
До 1910 года был также построен электромобиль (7 л. с.), проведены испытания первого троллейбуса в России (1902).
Пионер российского автопрома – представитель рода Frese из Ревеля, его отец горный инженер Александр Ермолаевич Фрезе/Alexander Johann von Frese (род. на о. Эзель/Сааремаа) – первооткрыватель месторождения золота на Сев. Урале (1828—1829) и золотых приисков на Алтае (1830-е гг.), был начальником Алтайского горного округа (1864—1871).